Воплощение мечты Виэно Федотовой

– Какие дороги привели Вас в ИЯЛИ, как долго Вы там трудились?

Я пришла в институт осенью 1965 года и сначала 8 лет работала лаборантом под руководством Г. Н. Макарова, автора словаря ливвиковских диалектов карельского языка (до этого я после окончания ВУЗа почти 10 лет проработала в школе учителем русского языка и литературы). Случилось так, что Григорий Николаевич рано ушел из жизни, и пришлось задуматься о себе, выбирать тему для самостоятельной работы. Мне казалось, что уже прошло полжизни, а я ничего не достигла, ничего не добилась. И в возрасте 36 лет я решила поступать в аспирантуру, хотя у меня было двое детей, младший – совсем маленький.
Я росла в семье карелов и дома мы общались на карельском языке. Я помню, как красиво, образно говорили мои родители. В обычной бытовой речи они постоянно употребляли пословицы, поговорки, фразеологизмы. И я решила сохранить хотя бы в своих работах богатую фразеологию карельского языка. Тему диссертации так и заявила: «Фразеологические единицы в карельском языке». Четыре года заочно училась в аспирантуре, за это время объездила вдоль и поперек всю Карелию: и ливвиковскую, и людиковскую, и северную. В северной Карелии материалы собирала в основном сама, но в то время мы имели возможность привлекать студентов, которые записывали образцы речи своих родственников, говорящих на карельском, особенно старшего поколения. Было собрано огромное количество фразеологизмов именно в ливвиковской Карелии.

		Это и стало основой моей диссертации: 900 фразеологизмов, записанных в трех наречиях карельского языка. Я защитила диссертацию в Эстонии, в 1985 году была опубликована моя монография «Фразеологизмы в карельском языке». После выхода книги работа над темой продолжалась с использованием не только того материала, который был собран в Карелии.
Я четыре раза съездила в Финляндию, где хранятся огромнейшие архивы конца 19 – начала 20 века, собранные, в основном, от выходцев из Карелии, которые оказались в Финляндии во время революции 1917 года и гражданской войны. Мне предоставили полную свободу в работе с Архивом Центра по изучению отечественных языков Финляндии, но меня интересовала только фразеология. Из Финляндии я привезла очень много материала, который к тому времени карельская речь уже утратила.

Результаты всех моих поисков воплощены во «Фразеологическом словаре карельского языка», увидевшем свет в 2000 году. Скажу без ложной скромности, что это издание можно считать памятником всему карельскому языку, всем трем его наречиям.

На основе большого фразеологического словаря в 2001 году был издан «Краткий фразеологический словарь карельского языка» (собственно-карельское и ливвиковское наречия) для школьников. В этот словарь я включила самые ходовые фразеологизмы. Хотелось, чтобы школьники говорили образно. Интересно было бы узнать, пользуются ли этим словарем в школах сегодня.

Один мой знакомый сказал: «Ты очень любишь фразеологию, но никто не позволит тебе всю жизнь заниматься только любовью, придется делать, кроме того, что ты любишь, еще что-то другое». Из серии «чего-то другого» родилась книга «Очерк синтаксиса карельского языка», изданная в 1990 году. В ней говорится также о всех трех наречиях карельского языка.

– Помнится одна из Ваших книг была отмечена первой премией на конкурсе «Книга года – 2002» в номинации «Лучшая книга на карельском, вепсском или финском языках». Да, это было издание «Дескриптивные глаголы в карельском языке», выпущенное издательством «Периодика». Оно тоже посвящено образной карельской речи.

Я ещё редактировала книги моей коллеги Александры Степановны Степановой: «Устная поэзия тунгудских карел», «Толковый словарь языка карельских причитаний» (последней книге цены нет!)

– Очень плодотворной оказалась Ваша деятельность,  хорошее, богатое наследие. Теперь обратимся к Вашей «лебединой карельской песне», как Вы назвали на презентации «Словарь собственно-карельских говоров Карелии».

Да, мне уже исполнилось 62 года, когда он стал моей главной книгой. Вроде бы пора и на пенсию, но не давала покоя одна мысль. Есть словарь ливвиковских диалектов Г. Н. Макарова, словарь тверских карел А. В. Пунжиной, а словаря собственно-карельских диалектов нет. Об этом словаре я мечтала всю свою профессиональную жизнь, с момента, когда пришла работать в ИЯЛИ. В то время бытовало мнение, что это диалекты финского языка, поэтому «пусть финны и делают». Собственно-карельское наречие распространено на территории нынешних Калевальского, Лоухского, Беломорского, Кемского, Медвежьегорского, Муезерского и Суоярвского районов, то есть в тридцати трех ареалах северной и средней Карелии. Мне позволили работать по этой теме.

Последние четыре года я работала, уже будучи на пенсии. Чувствовала, что одна не успею, попросила Татьяну Петровну Бойко стать моим соавтором. Она ливвиковская карелка, прекрасно владеет ливвиковским наречием, тоже делает словари. Её сомнения развеяла соображением: «…ну и что, что ливвик, ты ж карелка!» Все эти годы мы прекрасно сотрудничали,  работали очень дружно, без малейших трений, и сегодня уже трудно разделить, какие буквы – чьи. Я как инициатор и носитель языка выполнила и общее редактирование.

Получены 500 экземпляров словаря. Книгу сделали белой, я расстроилась, ведь цвет всех моих книг – зелено-голубой. Типографское исполнение нельзя назвать безупречным, но и это хорошо, ведь я увидела воплощение своей мечты при жизни, это же счастье! Есть надежда, что будет дополнительный тираж, где исправят все досадные мелочи. Из-за спешки не сделали в словаре русского регистра, необходимого во всех диалектных словарях. Ведь сегодня даже многие карелы плохо знают карельский язык, поэтому через русский регистр читателю было бы легче ориентироваться и выполнять поиск нужных слов. Сейчас я как раз работаю над созданием русского регистра, обещали издать его как отдельное приложение к словарю.

– Виэно Петровна, а что Вы можете сказать о взаимоотношениях между карельским и финским языком?

Карельский и финский – близкородственные языки. Признано, что финский литературный язык – это язык Калевалы, калевальских рун. Леннрот, путешествуя по Карелии, записывал руны сразу по-фински – это просто: изменить кое-какие дифтонги и окончания. От карельского перейти к финскому очень легко. Обратный процесс также несложен. Если бы мне пришлось сейчас переводить Калевалу Леннрота с финского на карельский, я бы просто изменила дифтонги… Следует заметить, что Калевала написана на финском языке, есть переводы на ливвиковском наречии, переведена уже и на вепсский, а на собственно-карельском, на котором эти руны рождены, Калевалы нет! Собственно карелы вынуждены читать Калевалу на финском языке. В свое время Виктор Яковлевич Евсеев (талантливый фольклорист, исследователь карело-финского народного эпоса, по мнению которого Калевала – явление чисто карельское) просил, чтобы я перевела Калевалу Леннрота на «исходные позиции», потому что я – носитель северно-карельского наречия. Я не осмелилась взяться за эту работу, и до сих пор никто не взялся за перевод: считают, видимо, что финский карелы понимают, пусть читают на финском. Но для карелов на карельском Калевала звучала бы лучше.
Интересно, что в карельских диалектах, например, в ондозерском (п. Ондозеро, ныне Муезерский район), в речи встречаются долгие гласные, как и в финском. Финны произносят «с» с шипением. В собственно-карельском, ливвиковском, людиковском наречиях будет другой звук, но слово будет понятно каждому.

– Каково Ваше отношение к мнению, что людики – это и не карелы, и не вепсы, а самостоятельный этнос?

Определяющим в этом споре должно являться самосознание народа. Об этом обязательно нужно думать. Я бывала во многих местах проживания людиков, обратила внимание на собственные трудности в понимании их речи. Стала с ними разговаривать и спрашивать, кем они себя считают. В ответ слышала: «Как кем? Мы – карелы». Они все себя считают карелами. Почему же в Финляндии и среди части наших ученых бытует мнение, что язык людиков не относится к наречию карельского языка? Еще Д. Бубрих разделил карелов на собственно карелов, ливвиков и людиков. И этого деления никто не отменял. К сожалению, карелами-людиками сейчас у нас в ИЯЛИ никто серьезно не занимается.
В моих словарях использованы все три наречия карельского языка, в синтаксисе тоже использованы все три наречия, я просто не смогла что-то выбросить или исключить, ведь синтаксис у всех карел общий. Нельзя сказать, что синтаксис собственно-карельских диалектов отличается от синтаксиса диалектов ливвиковских или людиковских. Тверские карелы относятся к собственно карелам. У собственно карелов есть тунгудский  говор (Беломорский район), так этот говор – чисто тверской. Александра Васильевна  Пунжина, автор словаря карельского языка (тверские карелы), сравнивала свой словарь с только что вышедшим из печати и нашла множество совпадений. И финские карелы – наши северные карелы. До революции карелы жили в одном государстве, хоть и в разных губерниях, то есть исторически мы все были вместе. Сегодня самый восточный регион Финляндии – провинция Северная Карелия с центром в г. Йоэнсуу. Когда я приехала в Финляндию впервые, очень хотела побывать в  Йоэнсуу, встретиться с коллегами по научной работе. Это случилось, я сошла с поезда, огляделась и увидела те же лица, что в моей родной Карелии, в Калевальском районе. Бабушки даже платок носят так же.

– Виэно Петровна, Вы верите в судьбу?

Судьба – великое дело. Все моя жизнь прошла так, словно кто-то сверху меня вел. 
Я закончила филологический факультет университета, стала учителем русского языка и литературы. Очень любила русскую литературу и мечтала быть Белинским. Представляете, какие мысли у меня были!
С Александрой Степановной Степановой (я уже упоминала о ней) мы учились в параллельных классах и одновременно закончили среднюю школу. Она разрывалась между математикой и филологией, а стала известным фольклористом, исследователем карельских причитаний. У нас была замечательная учительница Унелма Семеновна Конкка, под ее влиянием мы обе поступили на филфак, Александра Степановна – на финское отделение, я – на русское. Меня очень уговаривали перейти на финское отделение, там студентов не хватало, сулили большое будущее. А я люблю русскую литературу. Диплом писала по детской литературе (отличная, надо сказать, работа получилась). Девять с лишним лет работала в школе, сначала в районной, потом в Петрозаводске.  Но судьба что делает? Случилось так, что я устала от работы в школе. Очень хотелось быть хорошим учителем. А это непросто – дети трудные, особенно в городе. Куда уходить? Я закончила русское отделение, а в ИЯЛИ требовалось знание финского языка. Вдруг вижу объявление в газете: ИЯЛИ требуется специалист с высшим филологическим образованием, знающий карельский язык. Ни до, ни после этого таких объявлений больше мне не попадалось. Меня приняли.  Директором института тогда был Виктор Иванович Машезерский, замечательный, чудесный человек! Он мне посоветовал: «Поступайте в аспирантуру». Пусть не сразу, но я последовала его доброму совету. Можно сказать – судьба.

– В заключение нашей беседы хотелось бы узнать Ваше мнение по поводу единого литературного языка для всех карел.

По этому пути мы идем уже около 20 лет, пытаемся что-то сделать. Но по письменности карел разделили на ливвиков и собственно карел. 
Важно, чтобы каждый диалект, каждый говор могли развиваться, постепенно сливаясь в единый карельский, как это произошло с русским языком. Не так давно я была в Ругозеро – большом селе в Муезерском районе. Красивое село с собственным говором, в котором согласные звучат звонко и мягко, очень красиво, похоже на итальянскую речь. Сейчас здесь предлагают учить детей на калевальском диалекте, отличающемся от ругозерского. Это нарушает принцип, который важно соблюдать при преподавании языка: опираясь на местные говоры, прививать детям любовь к языку родителей.

Может быть, надо начать создавать словари карельского языка без указания принадлежности к наречию. Такие словари объединили бы всех карел. Не обязательно делать словарь научным, академическим. Если бы я сейчас работала, то взяла бы себе именно такую тему – сделать словарь карельских синонимов. Из трех словарей: Макарова, Пунжиной, нашего – получился бы прекрасный общекарельский словарь.

Словарь карельского языка : (ливвиковский диалект), около 20 тыс. слов / сост. Г.Н. Макаров. - Петрозаводск : Карелия, 1990. - 495 с

Словарь карельского языка : (Тверские говоры), около 17 тыс. слов / сост. А.В. Пунжина. - Петрозаводск : Карелия, 1994. - 396 с.

Федотова, В. П. Словарь собственно-карельских говоров Карелии: [около 22 тыс. слов. ст.] / В. П. Федотова, Т. П. Бойко. - Петрозаводск : [б. и.], 2009. - 349 с.)

Лексика у карел общая. Каждый карел поймет другого. Моя мама – северная карелка, прекрасно понимала речь карелов-ливвиков, лучше чем финскую речь, хотя теоретически считается, что язык собственно карел ближе к финскому.  И сегодня финский в Финляндии и финский у нас – вещи разные.  Лексика обновляется,  язык развивается. Даже лет 20 назад, часто бывая в Финляндии, я все прекрасно понимала и говорила по-фински.  А теперь слушаю радио и не всегда и не все понимаю.  Все изменяется в нашем мире.

– Спасибо за интересный разговор! Доброго Вам здоровья, долголетия и успехов в творческой деятельности – ведь она у Вас не прекращается.

Беседу вела Г. Галаничева, сотрудник НБ РК.